На примере деревенских интерьеров юга России исследуется идеальный образ русской провинции, как образ чего-то существующего, но скрытого от нас. Фотографии призваны показать что-то ни разу не виденное, скорее всего, безвозвратно утерянное, но кажущееся крайне знакомым — из живописи, книжных иллюстраций, фильмов.

Несмотря на всю призрачность этого мира, фотографии становятся доказательством его существования. Лишенные временного измерения, предметы изымаются также и из привычного пространства и переносятся в мифический «Мценск».

Интерьер за интерьером выявляется общий культурный код, русская визуальность. Каждое из помещений с музейной бережностью сохранило ту или иную сторону исторического уклада деревенского быта, и постепенно из этих фрагментов образуется чёткая и единая картина. Фотография за фотографией последовательно проводит зрителя через эпизоды коллективной памяти, добавляя с каждой новой дополнительные детали в складывающийся портрет традиционного деревенского уклада.